Дмитрий Соколов-Митрич и Сергей Каптилкин на фрегате «Надежда» добрались-таки до залива Пильтун (это на Сахалине). И наблюдали за жизнью людей, которые в свою очередь наблюдают за жизнью серых китов. Не знаю, что интереснее.

Вот, допустим, наш автор с достойной Гумбольдта прямотой сообщает, что вынырнув и выдохнув кубометр-другой застоявшегося воздуха, кит издает страшную вонь. От этого он, понятно, не становится менее загадочным творением природы. Но и людей, бросающих все и отправляющихся ради китов на край света - тоже не на каждом углу встретишь. Да, им за это платят. Но из разных касс. В заливе Пильтун столкнулись два непохожих типа людей. Два мировоззрения.

Одним по какой-то причине небезразлично будущее маленькой охотско-корейской популяции серых китов. Такими уж они выросли. А другие, может быть, в гробу видали и этот берег, и огромных млекопитающих, приплывающих сюда подкормиться. Но если в глубине души они что-то подобное и таят, то ни за что не скажут.

Киты ведь - не мы с вами. У них есть влиятельные покровители, которым стоит только снять телефонную трубку - и обидчикам серых гигантов не дадут добывать нефть на сахалинском шельфе. Мне хочется верить в это. И еще в то, что за трепетным отношением к китам стоят не прения мужчин в строгих костюмах о разделе продукции. Если все дело в деньгах, становится совсем уж тоскливо, а с китами можно заранее попрощаться.

Но вернемся к людям на берегу залива. Среди них есть экологи из природоохранных фондов. А есть «экологические адвокаты» нефтяников. Картину они видят по-разному. Казалось бы, должны крепко недо­любливать друг друга. Но нет, ничего подобного. Мало того, что занимаются одним делом - берут пробы морской воды, измеряют уровень шума нефтедобывающей платформы и фиксируют число беременных самок.

Они еще и радуются одному и тому же - если вода и шумы в норме, и, допустим, народился китенок. Они пишут отчеты в свои головные организации и могут расходиться в выводах. Но ходят друг к другу в гости и поют под гитару песни. Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались. Ну, за китов! Так на исходе первой мировой солдаты по ночам перелезали в неприятельские окопы и, неформально беседуя, выясняли, как много у них общего.

Вот такая пильтунская модель. Интересы разные, а люди в итоге делают одно дело. Спорят, но не звереют. Значит, можем, если захотим?