В первый вечер Хельга и Грег в изнеможении рухнули на пол хижины, зато потом каждый день проходили двойной отрезок пути. Мы читаем их отчеты в журналах. У Грега проблема с коленом, постедствия старой травмы, и Хельга в панике. Однако двигаться медленнее от этого они не стали.

Отдав припасы Мартину, мы идем налегке, разглядывая попу­гаев и черных курравонгов, про­летающих над головами. Из за­рослей на нас таращат глаза-пу­говки маленькие кенгуру-падемелоны. Вдыхаем саадкий запах сассафраса, пряный аромат бо­лотных кипарисов. Мы никогда не встречали таких деревьев и ку­старников. Греющиеся на тро­пинке тигровые змеи (их укус смертелен) уползают от нас в за­росли. А мы снова карабкаемся по скалам и упавшим стволам, спотыкаемся о корни, провалива­емся по щиколотку в грязь. Через болото в Сосновом лесу проложе­ны мостки.

В коричневой почве почти нет питательных веществ, но здесь все же растет какая-то колючая трава. Ее пучки торчат из болота, как непокорные чуб­чики. Опускается туман, воздух по-горному холодный. Бывает, что здесь наверху и летом идет снег.

Очередная встреча. Компания сидит на камнях и уплетает свой обед. Группам продукты доставляют на вертоле­те, ночуют они в хижинах у дороги. Там есть горячий душ и крова­ти. Такую роскошь мы не можем себе позволить. Купаемся в гор­ных озерах, пьем из ручья, а но­чью ставим палатку. Сквозь ее стенки доносится шуршание падемелонов. Иногда в темноте слышен пронзительный крик та­сманийского дьявола - наполови­ну свист, наполовину лай. Звучит пугающе, но здешний дьявол - просто маленький, пенистый, дурно пахнущий зверек.

Пару раз в палатку забирались нахальные опоссумы и укладыва­лись прямо на наших припасах. Если их прогнать, зверьки рети­руются на ближайшее дерево и там, словно в на­смешку, начинают исполнять не­вероятные гимнастические уп­ражнения. Опоссумы - потомст­венные воры. Поколения их за­нимаются тем, что крадут провизию у туристов.

Порой мы по многу часов ни­кого не встречали на Оверлэнд-Трэк. А иногда, стоило присесть на минутку, и уже какой-нибудь усталый путник шел к нам. Так что теперь, расставаясь, мы не бросаем привычное: "Пока!" Мы говорим: "Увидимся!"