Сквозь открытое окно в тишину са­лона вместе с жарким воздухом врыва­ется шум многомиллионного города: визг детей, бегающих босиком по подворотням, несмолкающие гудки рикш, прокладывающих себе дорогу сквозь толпы людей, музыка из болливудских мелодрам, доносящаяся из соседних телевизоров. 

Вонь из сточных канав, которая смешивается с острыми запахами еды из забегаловок.

Шалини переехала в трущобы Газадхара, расположенные в пригороде Мумбаи Санта-Круз, после того, как вышла замуж. Вот уже девять лет она живет в этой единственной комнате на втором этаже ветхой хижины, которая днем превращается в салон, а ночью - в спальню. Мрачные пластиковые трубы под потолком, уголок с плитой, покосившиеся комоды. У входа - облицованная плиткой ниша.

Этой «ванной комнатой» пользуется семья из четырех человек. На полке лежат мочалки, мыло и зубные щетки. Воду дают всего на несколько часов в день, водопровод общий для нескольких семей по соседству. Когда приходят клиентки, Шалини ставит перед зеркалом слегка расшатанный раскладной стул.

Ее лицо было покрыто прыщами, и по­этому каждый раз, когда молодой человек приходил на нее посмотреть, первое впечатление было не очень хорошим, - говорит Шалини. Подружки отправили ее в салон, и уже после двух сеансов ухода за лицом нашелся парень, согласный взять ее замуж.

Шалини разработала специальное предложение: полный набор процедур в газетных объявлениях семьи из разных каст расхваливают своих дочерей замужнего возраста совершенно одинаково: «красивая, стройная, светлокожая». Индианки тратят миллионы на ос­ветление кожи. Но если раньше героини рекламных роликов пользовались от­беливающим кремом, чтобы поскорее найти жениха, то сейчас цели изменились.