В России и мире крайне не хватает лабораторных приматов: и человекообразных, и обыкновенных мартышек. По оценкам ученых из университета Уппсала (Швеция), каждый год в мире для опытов использу­ют 41 тысячу обезьян, а нужно в пять раз больше.

«Обезьяны незаменимы для медицины, потому что их анатомия и физиология очень похожи на человеческие», — говорит академик РАМН Борис Лапин. С приматами людей объединяет не только теория Дарвина, но и общие болезни. Из всех ла­бораторных животных только на обезьянах можно изучать течение таких болезней, как рак, врожденная гонорея и сифилис.

Сегодня опыты на обезьянах проводят как в университетах и научных лабораториях, так и в фармацевтических компаниях. На них испытывают новые лекарства и вакцины, биологические удобрения и другие бактериальные препараты. Для опытов нужны абсолютно здоровые животные, каких можно купить только в питомни­ках. По словам биолога Алексея Вайсмана, руководителя программы WWF России «Трэффик», обезьяны, обитающие в дикой природе, страдают от инфекционных болезней, ран и паразитов. Кроме того, они являются носителями вирусных заболеваний, которые сами переносят в ослаблен­ной форме. «Бывает, что вместе с дикими мартышками в Россию завозят смертельно опасные тропические болезни вроде лихорадки Эбола, — говорит Вайсман. — У нас нет к ним иммунитета, а российские врачи не умеют диагностировать и лечить их».

Именно из-за обезьян в середине 1990-х годов над Москвой нависла угроза тропической лихорадки. «Тогда в столице появилась мода на «домашних» обезьян, — поясняют в WWF. — Их привозили из Габона, где бушевала эпидемия. В итоге заразились 50 москвичей». Последний случай заражения лихорадкой был зафиксирован в мае 2004 года, когда умерла сотрудница научного центра вирусологии в новосибирском поселке Кольцове.