«Река Базаиха со всех сторон зажата особняками, сваи некоторых домов стоят прямо в реке, вопреки всем приро­доохранным нормам. О каком тут при­родном равновесии может идти речь!» - возмущается Жанна Цыкина. Когда она водит своих студентов на геологическую практику, из-за плотной застройки берега к реке иногда бывает трудно подойти.

Контроль за промышленным загряз­нением, конечно, тоже ведется, но эти на­блюдения не приводят к улучшению си­туации. Как утверждает Жанна Цыкина, ссылаясь на ежегодный гидрогеологи­ческий мониторинг, большинство предприятий Красноярска очищают только треть своих промышленных стоков.

Все остальное сбрасывается в реку не­очищенным. В результате во вторую по площади бассейна реку России льются и выпадают с осадками промышленные отходы - железо, азотистые соединения, фтор, фенолы. Но пока что Енисей справляется с на­грузкой - за счет своих водных ресурсов, скорости течения, объема воды, который переносится рекой. К тому же у реки уни­кальный химический состав воды. Она очень мягкая, содержание солей в ней не превышает 0,4 грамма на литр. Кроме этого, Енисей - наполовину горная река, у него огромная водосборная площадь (два миллиона 580 тысяч квадратных километров), снеговое и дождевое питание.

Так что активное бытовое и промыш­ленное воздействие не отражается на ка­честве воды. Поэтому жители Красноярска считают вполне нормальным пить некипяченую воду из-под крана. «После енисейской воды пить воду, например, в Новосибирске просто невкусно!» - говорят в Красноярске.

Вся жизнь Андрея Озерского связана с большими реками. Он родился на Ангаре, учился на Волге и уже 30 лет живет в Красноярске. И хотя он и признается, что родная Ангара ему ближе, но и к Енисею он прикипел всем сердцем. «Накатит порой плохое на­строение, выйдешь на Енисей - и все твои проблемы как будто водой смоет. Нельзя рассматривать реки лишь как источник воды, это еще и важная эмоциональная часть жизни», - говорит он.

Эмоции остаются в стороне, когда речь заходит о промышленности, экономике и деньгах. Андрей Озерский - главный гидрогеолог ОАО «Красноярскгеология». 56-летний кандидат геолого-минералогических наук курирует в компании изучение подземных вод и вопросы экологии. Он разделяет опасения Цыкиной. Как говорит Озерский, в Красноярске нет программы во­доснабжения на длительную перспективу. А где город будет брать воду, когда его население увеличится до двух мил­лионов человек? Городу нужно большое количество воды - примерно миллион кубометров в день.

Конечно, вода в Енисее не закончится. Ее хватит и на два, и на три миллиона жителей Красноярска. Но генеральный план развития города не учитывает, что с ростом числа жителей должны расши­ряться и водозаборные сети, и очистные сооружения. По скудным данным местных газет можно только догадываться, насколько неблагополучна ситуация с промышленным загрязнением Енисея. В него внесли свою лепту все основные промышленные предприятия Красноярска: и алюминиевый завод, и горно-химический комбинат, и целлюлозно-бумажный комбинат, и другие. Как говорят в Красноярске, ни одно предприятие на берегах Енисея не соблюдает полностью природоохранные нормы. «Мы не можем точно оценить масш­табы загрязнения Енисея», - говорит Андрей Озерский. - Ни общество, ни государство не выставляют гидропользователям даже минимальных требований».

«Практически ни на одной промыш­ленной трубе нет контрольно-измери­тельной аппаратуры, хотя вроде бы и за­коны есть это предписывающие, но они несовершенны», - жалуется Озерский. По его словам, нормы содержания нефтепродуктов в Енисее превышены в несколько раз. Во сколько точно? Никто не знает, пробы воды берут слишком редко. В советское время их брали каждые десять дней, теперь - только раз в месяц.